На ОАО «Череповецкий литейно-механический завод» не отправляли «докторов», не просили «вернуть ручку», работники чувствуют себя уверенно, а объемы производства не падают. Во многом существование подобного оазиса (или как до недавнего времени можно было говорить - «островка стабильности») стало заслугой Владимира Николаевича Боглаева - генерального директора компании. Как ему удалось предвидеть кризис, какими еще «экстрасенсорными» способностями он обладает, что делать и когда все это закончится - вот лишь несколько животрепещущих тем, которые мы успели поднять в этом антикризисном интервью.

Беседовал СЕРГЕЙ КРИВОШТА

— Владимир Николаевич, признайтесь, Вы ждали то, что у нас в стране принято называть мировым экономическим кризисом?

— Для команды управления ОАО «ЧЛМЗ» данный кризис не явился неожиданностью. Цикличность развития экономики - это закон, и мы на протяжении последних четырех лет готовились к чему-то подобному. Максимальная диверсификация по потребителям и географии должна была, по нашему мнению, обеспечить определенную устойчивость предприятия при снижении спроса в тех или иных отраслях промышленности или регионах. Мы не раздували штаты - за семь лет объем производства и реализации предприятия вырос более чем в десять раз, а количество персонала возросло всего на 10%. Нам удалось удерживать темпы роста управленческих расходов - втрое ниже официально объявленной инфляции, а размер чистых активов за последние годы вырос более чем в двадцать раз.

  Прошедшее же в апреле годовое отчетное собрание акционеров высоко оценило не только показатели роста 2008 года, но и грамотные действия, предпринятые руководством предприятия еще до начала кризиса. Совсем не случайно, что объем реализации 1-го квартала 2009 года превысил итоги 1-го квартала успешного 2008-го при очевидном росте других финансовых показателей, что в нынешней ситуации можно считать неплохим результатом. Несмотря на то что на заводе рассматривался сценарий сокращения работников, нам удалось избежать подобных действий. Поэтому антикризисные мероприятия на ОАО «ЧЛМЗ», думаю, можно назвать адекватными. И хотя на нашем предприятии не самая высокая в городе заработная плата, наши люди чувствуют себя более защищенными перед неопределенностями будущего периода, так как верят в то, что мы как всегда будем принимать верные решения. Основа оптимизма - вера в правильно выбранный путь. Это справедливо как для отдельно взятого предприятия, так и для страны.

Но некоторого негатива избежать не удастся избежать и нам. Как и все предприятия страны, мы серьезно пересмотрим наши планы по осуществлению инвестиционных проектов - действующая ставка по кредитам является запретительной для инноваций, средне- и долгосрочных инвестиций. К сожалению, лозунги являются недейственным механизмом модернизации и перевооружения нашей промышленности. Очевидно, будет некоторый спад объема производства и некоторое уменьшение численности персонала (или, по крайней мере, фонда оплаты труда), но вряд ли сокращение численности превысит 5% - мы не нарастили свой аппарат управления за сытый период. Тем более что необходимость экономить коснется крупнейших металлургических, химических и нефтехимических холдингов, многие из которых в последние сытые годы стали увлекаться неразумно дорогим импортом. Особенно большие надежды ОАО «ЧЛМЗ» связывает с замещением импорта в химической и нефтехимической промышленности.

— Какие конкретные действия со стороны государства сегодня могли бы способствовать демпфированию последствий кризиса? Что нужно отечественной промышленности?

— Очевидно, что антикризисные мероприятия правительства пока явно не достигают цели, так как не направлены на помощь конкретным субъектам хозяйствования, в том числе экономически крепким. Незначительным, но очень приятным исключением являются последние решения правительства по корректировке налогового законодательства и защите малого бизнеса. Много говорится о том, что кризис очистит экономику России от неконкурентоспособных и слабых. Но сейчас сценарий развития таков, что цунами неплатежей может смыть и лидеров. Государство просто обязано разработать механизм, позволяющий крепким предприятиям (особенно среднего бизнеса, чьи руководители не смогут достучаться до кремлевских приемных) обменять по разумному курсу рентабельность и чистые активы своих предприятий на ликвидность. Тогда кризис действительно будет санитаром, а не патологоанатомом. Одной из самых тяжелых проблем для всех стало резкое уменьшение возможности кредитоваться даже под повышенные проценты. Я бы предложил правительству быстро принять решение о том, чтобы предприятия, имеющие балансовую прибыль и некоторый достаточный коэффициент общей ликвидности (не ниже 1-1,2, то есть экономически здоровые), могли бы платить основные налоги в размере 10-20% от начисленных, а остаток оформить как налоговый кредит на 180-360 дней с процентной ставкой, скажем, в 1,5 раза превышающей ставку рефинансирования. Эта норма действительно быстро и целевым назначением дошла бы до всех нуждающихся в помощи финансово крепких предприятий (особенно малых и средних), которые государство просто обязано сохранить для создания будущей экономической структуры страны. Тем более что это позволило бы еще и получить доход. Более радикальная мера — это создание возможности для предприятий среднего бизнеса продажи с дисконтом дебиторской задолженности компаний, входящих в крупные холдинги. Возможным покупателем долгов может стать Сбербанк или ВТБ. Это, с одной стороны, спасет значительное количество крепких предприятий среднего бизнеса, а с другой - позволит государству в будущем оказывать большее влияние на принимаемые нашими крупнейшими промышленными гигантами решения по кредитно-инвестиционным программам за рубежом. Риски по этим операциям потом касаются не только этих крупных игроков, но и значительной части малых и средних предприятий, работающих в кооперации с ними. Подобным образом можно было бы стимулировать и сохранение экспортного потенциала. Думаю, по определенному перечню стратегически важных предприятий стран, входящих в СНГ, можно и нужно дать возможность ВЭБу дисконтированной скупки дебиторской задолженности по внешнеэкономическим контрактам. В юридическом противостоянии мы бы поменяли российского контрагента на более сильного, который сумеет, так или иначе, использовать эту задолженность в интересах нашей страны.

— Меры интересные. но применимы ли они в российской действительности?

— Думаю, нет. Буквально с началом проявления тенденций финансового кризиса в России, наоборот, было принято решение о максимально быстром «наказании» и финансовом прессинге тех, кто допустил просрочку налоговых платежей хотя бы на несколько дней (соответствующий документ принят с грифом «для внутреннего пользования» и разбивает предприятия на три группы ответственности). То, что, с одной стороны, были озвучены некоторые послабления - это здорово, но на местах явно прослеживается усиление давления всех без исключения фискальных органов, что полностью уничтожает благие намерения правительства, если такие имелись. Усиление налогового пресса в кризис должно приравниваться к диверсии. Таких решений, усугубляющих проблемы хозяйствующих субъектов России в самом начале периода их борьбы за выживание, достаточно много. Во всем мире, борясь с рецессией, снижают процентную ставку, у нас же идет подъем. Ни американцы, ни европейцы не боятся декларировать ослабление своей валюты для развязки проблемы долгов и стимулирования собственной экономики, а у нас при уже очевидном кризисе неплатежей и явных тенденциях падения производства слышна только одна мантра - девальвировать нельзя! Почему? Не все успели конвертироваться в валюту и уйти за рубеж? Я, может, и не знаю всей подоплеки принимаемых на самом верху решений, но несколько настораживает тот факт, что наши мероприятия по выходу из кризиса разительно отличаются не только от наших же деклараций, но и от того, что делают в сходных условиях правительства других развитых стран. Видимо, поэтому в разговорах с коллегами-руководителями постоянно сквозит мысль о некой искусственности кризиса в стране.

— Владимир Николаевич, сегодня элиту нашей страны занимает вопрос, какой экономика выйдет из кризиса. инСор даже разработал четыре сценария развития событий - мобилизационный, инерционный, «рантье», модернизация. много говорится об инновационном прорыве. каковы Ваши оценки? Что Вы чувствуете?

— Мне придется напомнить, что цикличность развития экономики - это закон. Страна выйдет из кризиса в любом случае, что бы мы ни делали. Или даже ничего не делали. Вопрос только в том, когда и в каком состоянии экономики это произойдет. Поэтому выход из нынешнего состояния не может быть целью. Целью должно быть время и уровень развития, в котором Россия выйдет из этого самого кризиса. Скажу честно, что «пожарные» меры правительства, предпринятые в прошлом году, очень помогли нашему заводу. Но понять, каких стратегических целей мы пытаемся достичь, принимая ту или иную антикризисную программу, я не в состоянии - не хватает знания входящих условий.
  Потенциальная «высокотехнологичная» модель экономики меня не может не задеть за живое. К сожалению, сколько ни говори «сахар» - во рту слаще не станет.

Так и с развитием высоких технологий. Сколько бы нам ни говорили об их развитии, без создания соответствующих условий и принятия целевых и, главное, при этом комплексных программ с четким, безусловным финансированием мероприятий эти высокие технологии сами по себе не появятся. При финансировании же размытых направлений и отсутствии жесткой персональной ответственности мы просто теряем деньги. Я по первому своему образованию инженер-микроэлектроник. И в общем неплохо представляю себе, какой путь надо преодолеть, чтобы заявить о том, что уровень «микро» пройден, идем на уровень «нано». К примеру, то, что сегодня называется нанотехнологиями - это, согласно сформированному нынешним руководством РОСНАНО определению, объекты, имеющие примерные характеристические размеры от 1 до 100 Нм хотя бы в одном из пространственных измерений. А ведь еще в советское время уровень технологии микроэлектроники позволял выходить на 38 Нм. То есть, согласно этому определению, нанотехнологии были на потоке еще в 70-х годах в СССР! Уже тогда было понятно, что дальнейшее развитие технологии лежит на стыках наук, с использованием последних достижений фундаментальной науки. Основным заказчиком всех новейших тем была оборонка. Гражданское использование достижений было возможным и желательным, так как позволяло поднимать уровень советской промышленности и снижать себестоимость военных заказов. Сегодня мои учителя, специалисты-микроэлектроники и схемотехники, которым уже за 50, по-прежнему разрабатывают микросхемы по договорам, но заказчик производство размещает в Юго-Восточной Азии - наши возможности сильно отстают. Технологии «нано» - это не только размер, но и возможность контроля техпроцесса на уровне «нано». Создание и владение соответствующей контрольно-измерительной базой само по себе это дорогостоящее высоконаучное достижение для любого предприятия. Поэтому когда я слышу о производстве носков и очков с использованием нанотехнологий, то думаю, что кто-то сознательно занимается злостной профанацией. Современные технологии -это в первую очередь разработка новых материалов (в том числе полимеров) и технологий их создания, а также микроэлектроника, биотехнология, электрохимия и оптика. Единственным реальным и массовым заказчиком по всем этим направлениям в России сегодня могут быть только военные. И только из оборонки последние достижения могут потом дойти до массового промышленного использования и поднять конкурентоспособность наших предприятий в целом. До массового же освоения этих технологий они не будут широко востребованы в силу своей дороговизны.

— То есть мобилизационный сценарий ближе? опять гонка вооружений? А как же коммерциализация инноваций частным бизнесом?

— Здесь мы подходим к целям и задачам государства и частного бизнеса. Мое мнение - эти цели не совпадают. Возможно, косвенным подтверждением этого является тот факт, что крупнейшие собственники в стране, обладая всей полнотой информации, якобы не подготовились к наступлению кризиса. Готовились, но решали другие задачи. Я думаю, что не случайно на предкризисный период пришелся пик скупки зарубежных активов (читай - вывоз капитала из страны). Это не плохо и не хорошо. Бизнес нацелен на зарабатывание денег, и если некоторые действия, формально не нарушая закон, наносят некий ущерб стране, но при этом приносят доход, то эти действия будут предприняты. Сегодня стало очевидным, что это утверждение касается любой страны. Для снижения возможного негатива от подобных действий государство должно, с одной стороны, вводить определенные законодательные ограничения, а с другой - создавать условия, при которых частному бизнесу будет выгодно участвовать в стратегических целевых программах государства. Поверьте, что высокие технологии - это проекты, требующие огромных средств при значительных сроках окупаемости. Надеяться на то, что при действующих процентных ставках и неопределенности горизонтов планирования частный бизнес будет заниматься внедрением высоких технологий, по меньшей степени наивно, а в перспективе преступно.

  Теперь что касается подготовки к войне. Если кому-то и надо готовиться к ней, то это нам. Не затем, чтобы завоевать мировое господство. А затем, чтобы дать шанс народам нашей страны. Если без эмоций оценить ситуацию, то окажется, что на самой, наверное, богатой ресурсами территории (это питьевая вода, углеводороды, полезные ископаемые и земля, которую можно возделывать) проживает не так много населения в сравнении с другими нашими соседями, как на Востоке, так и Западе. При этом мы вряд ли можем конкурировать в оснащенности нашей армии (всей, а не отдельно взятой показательной роты или эскадрильи) с нашими потенциальными противниками. А ведь значительно уступая в численности, мы тем более обязаны иметь по определению более современное вооружение для обеспечения военного паритета. В разговоры некоторых политологов о невозможности в современном мире войны я не верю. В центре Европы «демократические» страны разбомбили «недемократическую» Сербию и ее столицу Белград буквально вчера. Вдруг завтра и нас сочтут «недемократичными»? Зато я оценил свежее высказывание нашего министра иностранных дел Сергея Викторовича Лаврова, что он «не видит оснований для того, чтобы мировой финансовый кризис привел к войне». И хотя он попытался обосновать это высказывание, сам факт поднятия темы говорит о серьезной проработке такого сценария. Мы же не только не развиваем наши производственные и технологические возможности для нужд оборонки, но и растеряли ранее накопленный потенциал. Не случайно Кондолиза Райс с издевкой обозвала наши Ту-160 стареющими бомбардировщиками. Не потому что они неопасны, а потому что они старые и новых мы давно не делаем - не можем. Совсем недавно один из руководителей предприятия, на котором должен производиться современный военный самолет, похвастался с экранов телевизора тем, что теперь качественный уровень этого самолета будет значительно выше, так как комплектующие для него будут закупаться за рубежом.

  Еще пример: недавно Дмитрий Медведев в Новороссийске посетил расположение 7-й гвардейской дивизии Воздушно-десантных войск. После стрельб президент спустился с трибуны и пошел вдоль ряда снайперских винтовок, выложенных на столах. Все винтовки при ближайшем знакомстве оказались импортными. А наши самолеты? Хваленый «Суперджет» - отверточное производство. Как в автомобилестроении: собирают в Калининграде «БМВ» и «Хаммеры», в Таганроге — «Хен-дэ» и т. д. Это же не наши автомобили. Так и «Суперджет-100» - он не совсем наш. Не зря его техническим обслуживанием будет заниматься по всему миру сеть «Боинг». Авионика (системы управления) родом из Германии, двигатели из Франции... Нет у нас конкурентоспособных двигателей, чтобы их сделать, нужно оборудование так называемой двойной технологии. Кто нам его продаст? Пусть у иностранцев голова болит о технологиях. Нам оставьте отвертки. Как Малайзии или Тайваню. Не понимаю!

А о том, что мы живем под прицелом, напоминают рекомендации Федерации американских ученых (FAS). В их докладе говорится, что с целью уменьшения человеческих жертв в случае ядерного удара США должны перенацелить ядерные ракеты с крупных российских городов на 12 важных объектов экономики. В число этих 12 объектов вошли предприятия компаний «Газпром», «Роснефть», «Русал», «Норникель», «Сургутнефтегаз», «Евраз», «Северсталь», а также российские предприятия итальянской фирмы Enel и немецкой EON. Вот такие «гуманисты» нас окружают в современном мире.

— Инновации инновациями, но все-таки главная проблема кризиса - отсутствие спроса на продукцию и как следствие простаивание производственных мощностей. Выход есть?

— Для решения этой задачи требуется продвигаться по двум направлениям - внешнему и внутреннему. Для получения эффекта на внешнем направлении необходимо максимально поддержать несырьевой экспорт, вводя льготы, используя налоговое кредитование, оказывая политическую поддержку, и срочно продолжить девальвацию рубля для повышения конкурентоспособности наших товаров. На мой взгляд, принятие мер затягивается. Радостная весть о том, что законопроект об упрощении возмещения налога на добавленную стоимость (НДС) может вступить в силу с июля 2009 года, гасится двумя вопросами. Первый: и все? Второй: что за банковскую гарантию должно при этом представить в налоговую инспекцию предприятие?

  Что касается внутреннего направления... Максимально поддержать собственного производителя. Стимулировать! Принудить к импортозамещению! К сожалению, рост доходов или кредитование населения к росту внутреннего потребления не приведет - патриоты вместе с несознательными элементами выстроятся в очередь за импортным ширпотребом и иностранными товарами длительного пользования. Поэтому из тактики опять-таки - девальвация и протекционизм. Ужас, какие непопулярные вещи приходится говорить вслух... А дальше финансирование госпроектов (в том числе и приоритетно оборонных) и размещение заказов на стратегически важных предприятиях двойного назначения. В первую очередь: тяжелое машиностроение, атомная промышленность, авиастроение, сельское хозяйство, химические производства и РЖД - они вытянут сырьевиков, металлургов и тех, кто выживет в среднем бизнесе. Для этого нужны деньги. Для чего возвращаемся к внешнему направлению и еще девальвируем рубль (условно вдвое). Продажа даже дешевой нефти, газа и металлов даст вдвое больше рублей. Кроме того, наши валютные резервы вдвое растянутся.

Еще, как математик, не могу не обратить ваше внимание на не так давно прошедшую телепрограмму, в которой выступил и политический консультант Анатолий Вассерман, больше известный широкой публике как непобедимый эрудит в «Своей игре». Суть его тезисов заключалась в том, что существует некая минимальная численность населения на рынке, которая необходима для того, чтобы новые разработки, выпущенные на этот рынок, хотя бы теоретически имели шанс окупиться. В условиях постсоветского пространства согласно примененным им методам математического анализа эта минимальная численность - 200 млн человек. Это условие является необходимым, но недостаточным. Исходя из этого он рискнул предположить, что без объединения в общий рынок России, Украины, Белоруссии и Казахстана ни одна из этих стран не имеет шансов остаться в числе технологически развитых в среднесрочной перспективе. Учитывая то, какие отношения сейчас у России со своими соседями, вариант развития инноваций через правительственные программы возрождения оборонных предприятий мне кажется более вероятным.

— Даже несмотря на огромный рейтинг доверия первым лицам государства, вряд ли они пойдут на столь непопулярные меры. Тем более что бюджет становится все более социально отягощенным. И в такой ситуации девальвировать рубль и заняться еще импортозаме-щением?

— Ну что ж, тогда перейдем к стратегии... Напомню, что мы очень богатая, но слабеющая страна, окруженная до чужого добра охочими и до зубов вооруженными «демократическими» и не очень соседями по планете, многие из которых давно привыкли жить не по средствам. И что же тогда главное? Главное, чтобы не было войны!? Когда мы говорим о защите населения, давайте определим приоритеты. Защита от чего? От бедности? Или все-таки от уничтожения? В России за последние 100 лет, так или иначе, деньги «отменяли» более 8 раз. И никто при этом не умер. Зато неготовность, в первую очередь техническая, привела к огромным многомиллионным дополнительным потерям во Второй мировой войне. Одним из основных условий победы стало быстрое создание, путем невероятных лишений, эффективной, но более дешевой, чем у противника, военной техники. Наша нынешняя слабость корнями уходит в те огромные человеческие потери. У меня самого дед погиб летом 41-го, даже не узнав, что у него родилась дочь - моя мама. Сегодня я живу в том самом Череповце, который на карте американского президента входит в десятку первоочередных военных целей на территории России, подлежащих уничтожению. Давайте же учиться хотя бы на своих ошибках. Да и значительная часть населения сегодня живет не на сбережения, а на то, что зарабатывает за месяц. Но заводы сбавляют обороты, и скоро они зарабатывать не будут и пенсионных отчислений делать тоже не будут. Так что не до сантиментов.

Что касается их хороших станков, оборудования, машин и самолетов. Да, сегодня они намного лучше, но стали они намного лучше не так давно. К моменту распада СССР наша военная техника далеко не всегда уступала по качеству и всегда выигрывала по цене. Сегодня, когда российская гражданская авиакомпания покупает вместо нашего самолета «Боинг», то волей-неволей она финансирует американскую оборонку и позволяет им сделать еще более эффективный самолет, который сможет бомбить наши города. Когда мы разваливаем наше ди-зелестроение и покупаем карьерную технику с двигателем Cummins вместо ярославского, уральского или коломенского, то мы финансируем им создание более совершенного танка, который пройдется по нашей пехоте. Когда мы заказываем на верфях стран НАТО корабли, то... Можно продолжать до бесконечности. Да, мы отстали. Так давайте наверстывать упущенное. Мне приходилось вытаскивать большое количество предприятий из лежачего состояния. И всегда мероприятия были посвящены на 20% экономии и на 80% росту объемов производства. В «среднем по больнице» повышение объемов производства вдвое, снижает затраты на единицу продукции на 15-25%. Появляется прибыль и возможность развивать технологии, которые вполне конкурентоспособны даже на фоне импорта. Всегда было нелегко. Но всегда этот путь приводил к успеху антикризисных мероприятий. Как пример - наш ОАО «Череповецкий литейно-механический завод». За короткий срок в несколько лет мы вышли на технологии, которые уже теснят с нашего рынка немцев, японцев и итальянцев, которые ранее безраздельно господствовали в России в поставках на нефтехимические, химические и нефтеперерабатывающие предприятия России. Мы предложили альтернативу иностранным производителям по поставке труб, соответствующих требованиям национальных стандартов в области промышленной безопасности, действующих в Российской Федерации для применения на нефтехимических, химических, нефтеперерабатывающих и других взрывоопасных объектах Российской Федерации, таких как ОАО «Казаньорг-синтез», ОАО «Нижнекамский НПЗ», ОАО «Ангарскнефтеорг-синтез», ОАО «Салават-нефтеоргсинтез» , ОАО «Нижнекамский НПЗ», ОАО «СИБУР-Нефте-
хим», ОАО «Азот» (г. Березняки), ОАО «Азот» (г. Череповец) и др. Еще 5-7 лет, и мы без чьей-либо помощи очистим наш рынок от импорта.